Эта усадьба стала частью жизни сразу нескольких славных фамилий. А вкупе с чудесной сохранностью зданий – это вообще редкость для Нижегородской губернии.
Последний хозяин словно задал прочности своей Отраде на века вперед, а сам шагнул в небытие.
В Нижегородской области две усадьбы братьев Нейдгартов, и между ними всего десять верст полевой дорогой, но именно Отрада – наиболее известна. Из Нижнего Новгорода туда удобно добираться через Вад. Но мы ехали со стороны Перевоза и сначала посетили Красный хутор. После этого отправились в усадьбу члена Госсовета, предводителя нижегородского дворянства, причисленного к лику святых за мученическую кончину Алексея Борисовича Нейдгарта.
Алексей Борисович Нейдгардт (1863-1918).
Если вы проделываете такой же странный путь – остановитесь в селе Ичалки у моста через Пьяну. Вы увидите одинокую Троицкую колокольню, стоящую, как поднятый в небо указательный палец, то ли обращающий внимание, то ли предупреждающий. Она была построена владельцем местных земель – Алексеем Борисовичем – в 1904 году. Там, где раньше стоял храм – на фото стоит автомобиль. Да, дорога прошла как раз через церковь, которую и снесли.
Основание колокольни сложено из пьянского белого камня. Нейдгарту принадлежали здешние каменоломни – сейчас урочище Каменное.
Раньше мост через Пьяну шел правее. Эта полуразрушенная переправа из плит повторяет его.
Проезжая по трассе через село Сунеево, причудливо разбросанное по гривам оврагов и неудобиц, загляните в первый же переулок слева – там стоит остов небольшой Казанской церкви 1913 – 1915 годов постройки. Это тоже было построено чаяниями местного помещика.
Фото с velo.nnov.ru
Свернув в поселке Новый Мир с автошоссе в центр, усадебные строения вы отыщете легко. Они стоят на коренном берегу над рекой Пьяной, которая под Отрадой делает поворот на 90 градусов, а само речное коленце зовется Чертовым углом и слывет всякими суевериями.
Обычно комплекс зданий Отрады воспринимается как господский дом и сохранившийся при нем флигель. Это верно. Отчасти. Потому что то одноэтажный дом с мезонином, который служил Нейдгартам как флигель, был господским домом при прежних владельцах. Небольшой и уютный, он стоит боком к реке Пьяне, обращая один фасад на панорамы речной долины, а другой – на природный парк. Старые липы и сейчас обнимают дом.
В таких домиках начала XIX века, а то и конца XVIII века, обычно простая планировка – анфилада небольших по площади комнат и крутая лесенка из зальца на мансарду, где в паре комнат с низким потолком были обычно детские. Гладкобокие печки-голландки, которые подтапливали из сеней, не заходя в комнаты. Вощеные деревянные некрашеные полы, кое-где перекинутые дорожками или даже привезенным ковром. Креслица в простенках и степенные лица с портретов. Собственные наливки для гостей и квашеная по семейному рецепту капуста в пост. Варка варенья в медном тазу среди осыпающихся в саду вишен. Обычная картина помещичьей жизни – в достатке, но без излишеств… Но сейчас в доме не осталось никаких следов от прежнего быта – тут с советского года живут разные люди.
История усадьбы прослеживается с первой половины XIX века. Владелицей имения тогда была англичанка по происхождению Елизавета Ивановна Манжен, супруга нижегородского губернатора Александра Семеновича Крюкова, хлебнувшая не только вдовьего, но и материнского горя. Её сыновья Николай и Александр были членами декабристского Южного общества и в 1825 году понесли наказание – были сосланы в Сибирь. Попытки обустроить быт сыновей в далеком Минусинске заставляли мать тратить довольно много денег. Поэтому она начала распродавать имевшиеся у нее земли. Минимум два ее бывших владения положили начало хорошему делу.
Например, вот эта продажа положила начало строительству завода “Красное Сормово”:
«Лета тысяча восемь сот сорок девятого июля в тридцатый день. Действительная Статская Советница Елизавета Ивановна вдова Крюкова продала компании Нижегородской машинной фабрики и Волжского буксирного пароходства доставшуюся ей, по духовному завещанию мужа, Александра Семеновича Крюкова, землю» (Купчая. Палата Гражданского суда и крепостных дел Нижнего Новгорода за № 285).
Отраду приобрел управляющий Казённой палатой в Нижнем Новгороде Борис Ефимович Прутченко, которого часто обвиняли в том, что он пользовался служебным положением и по дешевке скупал землю, оформляя ее на членов семьи. Отраду он приобрел, чтобы нарастить приданое дочки – Александры Борисовны, вышедшей замуж за барона Николая Ивановича Дельвига (1814 – 1870), младшего брата известного инженера путей сообщения и гидротехника, барона и сенатора Андрея Ивановича Дельвига.
Николай Иванович Дельвиг (1814 – 1870).
В Крымскую войну при обороне Севастополя обладающий невероятной яростью в бою офицер Николай Дельвиг получил серьёзные и неоднократные ранения. Особенно тяжелыми были попадания осколков снарядов в голову с повреждением мозговых покровов. Следствием ран были мучительные боли, которые было трудно облегчить. Лечение за границей не помогало, а потому уставший от медиков барон предпочитал доживать свой век в Отраде, среди близких.
Тут родились и были подле отца его сын Дмитрий, и дочь Ольга. Проводить лето на привольных берегах Пьяны – это островок счастливого детства Дельвигов, которые всем семейством, видимо, обожали загородное житье.
Дочь, Ольга Николаевна Дельвиг.
Дмитрий Николаевич Дельвиг – юрист по образованию, был в 90-х годах XIX века градоначальником Нижнего Новгорода. Годы Всероссийской художественно-промышленной выставки 1896 года пришлись на его правление. При нем были построены первые в России трамвайные линии, театр, открыт музей. Следующей ступенькой в его карьере был пост томского вице-губернатора.
Дмитрий Николаевич Дельвиг (1847–1916).
После смерти Николая Ивановича его вдова Александра Борисовна продала имение Борису Александровичу Нейдгарту (1819 – 1900), действительному тайному советнику, обер-гофмейстеру Высочайшего Двора, от которого оно перешло уже к его сыну Алексею Борисовичу Нейдгарту (1863 – 1918).
Алексей Борисович Нейдгарт (1863-1918).
Окончив Пажеский корпус по первому разряду, с 1883 по 1887 года служил в Преображенском полку, в 1894 году вышел в отставку в чине гвардии поручика. Алексей Борисович женился на Любови Николаевне Черкасской и переехал на жительство в Отраду, где безвыездно провёл 10 лет, посвятив себя хозяйственной и общественной деятельности.
Алексей Борисович был мировым судьёй и земским начальником Княгининского уезда, в 1896 году был избран губернским предводителем дворянства и занимал эту должность до 1904 года, когда был снова принят на службу, на этот раз губернатором Екатеринослава (до 1905 года). Вероятно, с тех пор Нейдгарты жили в Отраде только летом. С 1906 по 1912 год он являлся членом Государственного Совета, в 1911 году возглавил группу Правого центра, ставшую главной опорой правительства Петра Столыпина.
Алексей Борисович в центре.
Практичный новый хозяин решил построить новый дом в Отраде, так как старый показался ему маловат. Но даже после постройки, прежний дом остается служить флигелем для прислуги. Стоят они совсем рядом.
Дом Нейдгарта, возможно, был практичен, но не изящен. П-образное здание, главный фасад которого украшен колоннами на пьедесталах и открытой арочной галереей второго этажа. Обратная его сторона, парковая, вообще лишена интересных деталей. Ясно, что у дома есть утраты, но ремонта и переделок он особо не видел. Сейчас в нем управление СПК.
Мотивы позднего классицизма нарушены расположенным с восточной стороны дома пятигранным пристроем, напоминающим алтарь храма. Собственно это и есть храм – домовая церковь за неимением на хуторе отдельно стоящей.
Интерьеры главного дома, по описаниям, были богатыми: на стенах – где мозаичная и фресковая росписи, где – шелковые обои, а наверху – «червонный зал». Там же находились комнаты Алексея Борисовича и его жены, зала, комнаты для детей. На первом этаже – гостиная, столовая, кабинет хозяина, библиотека. Была у дома деревянная звонница, уничтоженная в советское время.
По вечерам супруги Нейдгарт любили прогуливаться вокруг дома по аллеям из акации и спиреи. Этих аллей давно нет, только рядом остатки липовой аллеи регулярного парка, маленький пруд, да сосновая рощица на территории нынешней школы.
За домом, вниз к Пьяне начинается парк. Он нерасчищен, в нем крутые тропинки, и живописность можно рассмотреть только уже с дороги, то есть со стороны. Остались воспоминания о том, что по желанию Алексея Борисовича в парке была прорублена просека, чтобы из окна своего кабинета он мог видеть Спасо-Преображенскую церковь в селе Пилекшеве. Построенная в 1854 году она стоит над Чертовым углом реки. Но теперь от дома ее, конечно, не видно. С дороги она выглядит вот так.
Мы же в бывшей Отраде решили найти прекрасно сохранившееся хозяйственное строение. Ведь последний помещик был весьма практичным хозяином. Алексей Борисович очень увлекался новыми сельхозтехнологиями – привозил элитный скот, выписывал элитные семена, первым из всех южных нижегородских помещиков начал применять минеральные удобрения, которые на плодородном черноземе творили чудеса. Его садовник Маресьев полгода учился селекции в несколько схожей по климату Канаде, будучи отправленным туда Нейдгартом. Действовал сыроваренный завод, была большая пасека. Всеми хозяйственными делами заведовал Петр Александрович Милов. Ему подчинялись и конторщик-счетовод, и ключник, и пчеловод, и зоотехники тех времен….
Здание, кстати, нашли. Сложено из белого камня, ставни и козырьки двух крылец – прекрасная кузнечная работа.
Залогом успеха в хозяйственных делах была поистине немецкая строгость, педантичность и нереальная пунктуальность Алексея Борисовича. За неимением сотовой связи специалистов и управляющего вызывали к помещику ударом в колокол. Для каждого был особенный звон. Не откликнуться было нельзя, но если такое случалось – посылали за пропавшим мальчика-гонца, а Алексей Борисович был уже недоволен.
Именно благодаря влиянию и лоббизму Нейдгарта железная дорога на Казань из Нижнего Новгорода лежит через Арзамас и Перевоз. Действовать она стала с 1914 года. Алексей Борисович прибывал на разъезд Ревезень ровно за 2 минуты до прибытия курьерского поезда. Однажды поезд «сплюсовал» – приехал на 4 минуты раньше и был отправлен дежурным. Нейдгарт опоздал и был сильно удивлен, он зашел на вокзал, где успели подправить вокзальные часы. Ухмыльнувшись, он подумал на погрешность собственного брегета и подправил его.
Любил и пошутить. Однажды при посадке в поезд проводник попросил пройти его к следующему вагону, сославшись на то, что в этом вагоне из Сергача в полном составе едет губернский суд. «Суд страшен, когда он идет, а когда он едет – он безопасен. Так что я поеду с ними в одном вагоне», – ответил Нейдгарт.
Алексей Борисович мечтал о мощёной дороге от Отрады до разъезда Ревезень, но из-за революции этому не суждено было сбыться…
При всей строгости и педантизме Алексей Борисович был добрым помещиком, щедро оплачивая работу пахарей, косцов камнедобытчиков, кузнецов. Тем, кто нанимался заготавливать барское сено, в день платил по рублю, а за 3 рубля уже можно было купить дойную корову. На день выдавал головку сыра, ведро молока и буханку хлеба. Агроном и другие специалисты получали отличное жалование и столовались у самого хозяина.
Нейдгарт был хлебосолом – в его доме месяцами жили родственники и друзья вместе с их семьями. Детям делали купальню на Пьяне, разрешали ездить верхом и отправляли на линейке, запряженной смирной лошадкой, собирать в луга ягоды или в рощи за грибами. Алексей Борисович любил охоту и лошадей, поэтому была псарня и конюшня, где содержались животные хороших кровей.
Нейдгарты на свои средства содержали училище на 90 человек в Ичалках, а Любовь Николаевна, жена Алексея Борисовича, попечительствовала над школой в Пилекшеве. Нейдгарт щедро жертвовал средства на нужды и постройку православных храмов Нижегородской губернии, а с 1906 году состоял ктитором Екатерининского храма при приюте для бедных дворян. Кроме того, Алексей Борисович был попечителем нескольких приютов и учебных заведений. На его средства в Нижнем Новгороде был выстроен знаменитый Народный дом.
Народный дом, 1903
Многими любимый Ичалковский бор тоже принадлежал Нейдгарту. Алексей Борисович бережно его сохранял, введя охрану леса. Если сторожам попадались крестьяне с незрелыми орехами или вырванными, а не срезанными грибами, тех ждало наказание – штрафы или бесплатные общественные работы. Незадолго до революции Нейдгарт продал бор Ивану Ивановичу Орлову, уроженцу соседнего села Неледина, который построил на месте поселка Красная Горка усадьбу в виде деревянного терема и спиртзавод. Идея разработки пьянских известняков, месторождениями которых славится среднее течение реки, также принадлежит Алексею Борисовичу. Добыча камня производилась в Каменном овраге на правом берегу реки в 2 километрах от Ичалок. Сейчас это место известно как урочище Каменное.
А имея свои каменоломни грешно было бы строить не на века. Это здание и в советские годы послужило зернохранилищем. Да и сейчас в полном порядке. Даже крыша новая.
Виды от зернохранилища на речную долину чудесные.
Мы выезжаем на закате из бывшей Отрады. С Чертового угла отличный вид на пейзажный парк Нейдгартов, спускающийся к Пьяне. На ручье из озера Инявы стояла мельница Нейдгартов, что, согласно народным поверьям, только напускает чертовщинки. Местными рассказами о русалках и их безобразиях наполнены фольклорные тетради студентов-филологов, которые еще выезжают на практики в села.
В октябре 1917 года Нейдгарт был уволен от службы большевиками. Тогда Алексей Борисович вновь оказался в своей Отраде. Вот только это был случай, когда свои стены помочь уже не могли. Нейдгарт был уже немолод и отказывался уезжать за границу.
Когда большевики начали громить церкви, бывший предводитель дворянства вместе с епископом Лаврентием и настоятелем Нижегородского кафедрального собора Алексеем Порфирьевым подписали воззвание с призывом протестовать против закрытия православных храмов и монастырей и конфискации церковного имущества. Нейдгарта арестовали. В застенках также оказался его сын и одна из дочерей. Все были расстреляны в ноябре 1918 года по обвинению в контрреволюционной деятельности. В 1991 году российская прокуратура реабилитировала Нейдгарта, а в 2000 году он был канонизирован Архиерейским собором Русской Православной Церкви и получил статус новомученика.
В советские годы хозяином всех построен стал местный колхоз, которому слово “Отрада” пришлось уже не по нраву, а потому он назвался “Новый мир”.
Выезжая на Вад, мы успели полюбоваться на стоящий в одиночестве за Пьяной храм в урочище Анненкове. Это Троицкая церковь 1854 года постройки. Когда-то при ней было село, а в советские годы люди переселились в соседний поселок Анненковского карьера. Раскатали избы и уехали. Храм остался. Это тоже имение Нейдгартов. Точнее – сестры Алексея Борисовича – Ольги.
Вблизи храм выглядит вот так.
Внутри он разорен.
Бытует легенда, что выросшая на Пьяне Ольга именно тут венчалась с мужем – Петром Аркадьевичем Столыпиным, который очень любил дружную семью жены, а Алексея Борисовича величал просто “Алёшей”. Легенда не имеет подтверждений, потому остается легендой.
Кстати, легендами окружена и помолвка Ольги. По воспоминаниям дочери, юная барышня Нейдгарт вообще-то собиралась замуж за старшего брата Петра – Михаила, который еще в период сватовства был убит на дуэли князем Шаховским. Секундантом у Столыпина был Дмитрий Нейдгарт – брат Ольги. Причина дуэли осталась секретом. Якобы на смертном одре Михаил вложил руку невесты в руку своего брата Петра и пожелал им счастья. Петр был смущен: Ольга ему нравилась, но он так молод – ему 22 года, он студент. Однако старик Нейдгарт брак благословил: “La jeunesse est un defaut duquel on secorrige chaque jour”. В переводе это означает примерно следующее: “Молодость — это недостаток, который исправляется каждый день”. Семья была счастлива и многодетна.
Бывать в гостях у Алексея Нейдгарта Столыпины очень любили. Вот их счастливая фотография. Еще до тех страшных лет, которые унесут и Алексея Борисовича, и Петра Аркадьевича.
Ольга Борисовна Столыпина, урождённая Нейдгарт с мужем Петром Аркадьевичем Столыпиным и дочерью.
Провела детство и потому любила бывать в родных стенах и еще одна сестра Алексея Борисовича – Анна, которая была замужем за министром иностранных дел империи Сергеем Сазоновым.
Анна Борисовна Сазонова, урождённая Нейдгарт.
Таким образом, Отрада связана с целой плеядой людей, оставивших свой след не только в истории Нижегородской губернии, но и России. Но самое главное – это истории самих семейств, которые не мыслили своей жизни без этого берега Пьяны. Жаль, что туристов туда так и не возят.
Материал входит в цикл “Золотое дно” Нижегородской губернии”
